Тан Ин (唐寅, 1470–1523). «Веер на осеннем ветру» 秋风纨扇图. Фрагмент. Китай, династия Мин, XVI век. Бумага, чернила и краски, 150,4 × 63,6 см
Бань Цзеюй (I в. до н.э.)
«Песнь обиды»
перевод: Вячеслав Челноков
Шёлк свеж, в нём девственно чиста его любая нить,
Так бел, как бел бывает снег да иней ледяной.
Раскроен, чтоб возлюбленному веером служить,
Чтобы округлостью сравниться с яркою луной.
К себе прижмёт его, в рукав укроет господин,
Взмахнёт и вновь взмахнёт — как ветерком повеет.
Тревожно, горько от того, что осень впереди.
Теплу не устоять, холодный шквал сильнее.
Забытый веер и на дне корзины не найти,
Как чувство нежное, иссякшее на полпути.
Это самое первое в китайской литературе стихотворение, где женщина говорит: «Меня отложили. И я это отметила».
Её звали Бань Цзеюй — женщина редкой красоты и ума. Она цвела в I веке до н.э., была любимой наложницей императора Чэн-ди (孝成帝, 51–7 гг. до н.э.), дочь учёного, знаток «Книги Песен» и поэтесса, чьи строки пережили эпохи.
Жизнь при дворе словно вышивала искусный узор на шёлке — ритм был ясен, стежки ровны, и ничего не предвещало беды… пока не появились сёстры Чжао, вскоре затмившие всё в глазах императора. Особенно отличалась Чжао Фэйянь, прославленная танцовщица, «легкая, как ласточка», выросшая среди танцев и песен — она быстро заняла место у императорского ложа.
Но сёстры умели не только развлекать и очаровывать, они были ещё мастерицы придворных интриг. И, не теряя времени, вскоре обвинили Бань Цзеюй в колдовстве — старый, проверенный способ устранения соперницы.
Она не стала оправдываться, лишь ответила:
«Если виновна — пусть судит государь. Если нет — к чему слова?»
В итоге её оправдали, но не желая быть мишенью новых нападок, она исчезла из внутренних покоев императора — без скандала, без слёз, просто ушла во Дворец Чансиньгун (长信宫 — «Дворец Вечного Света»), где жила вдовствующая императрица.
Там, в тишине осенних дней, она и написала единственное дошедшее до нас стихотворение «Песнь обиды» (怨歌行), также известное как «Песня кругового веера» (團扇歌).
В нём — ни слёз, ни проклятий. Только тонкая аллегория:
— Ты держал меня, как веер в жаркий день.
— Наступила осень — и вот я на дне сундука.
— Такова уж милость: она обрывается посреди пути.
Ирония в том, что именно «брошенный веер» стал её бессмертием. Бань Цзеюй не умоляла, не возражала — просто превратила обиду в образ, который пережил эпохи. «Осенний веер» (秋扇) пустился в странствие по векам: его цитировали в стихах, вплетали в прозу, рисовали на свитках — от поэтов Тан до художников Мин.
Лю Юйси писал о ней с сочувствием, Чжан Ху — с горечью, а Тан Инь в XVI веке нарисовал женщину с веером в пустынном пейзаже — без имени, но все поняли: это она.
Так что, если вас «отложили, как веер» — не спешите в сундук.
Лучше напишите стих.
Может, и вас через две тысячи лет процитируют — с лёгкой усмешкой и глубоким уважением.
P.S. И пусть до нас дошло лишь одно её стихотворение — его хватило для бессмертия.
📜 Этот текст — один из первых в китайской литературе, где женщина говорит от первого лица о своей обиде. До нас дошёл лишь один стих, приписываемый Бань Цзеюй — и вот он, в оригинале:
班婕妤《怨歌行》
(西汉, 公元前1世纪)
新裂齐纨素，
鲜洁如霜雪。
裁为合欢扇，
团团似明月。
出入君怀袖，
动摇微风发。
常恐秋节至，
凉飙夺炎热。
弃捐箧笥中，
恩情中道绝。
🌸 Бань Цзеюй. «Песнь обиды»
(Западная Хань, I век до н.э.)
Оставить комментарий